- Если поэт – женщина, то это непременно любовная лирика. А в ваших стихах – поэтический рассказ о своем босоногом детстве, малой родине, земляках, переживших войну, размышления о дружбе, природе, которая лечит душу и придает нам силы.
- Душа моя была больше потрясена войной, голодом и холодом, очарована природой моей неброской деревеньки, но у меня есть стихи о любви и соответствующие ей переживания.
Казалось, открою всю душу,
И чувства рванутся вперед.
Но только увижу - и струшу:
На выдохе слово замрет…
Лишаюсь и слуха, и зренья,
Стучусь, как в пустое жилье…
Какое бы выдумать зелье,
Чтоб сердце прозрело твое?
- В каждой строке, написанной вами, чувствуются душевные переживания и раздумья, житейские наблюдения. К каким истокам обращаетесь? Откуда вы родом?
- Мое детство прошло в глухой деревеньке Сычи. «Здесь соловей округу оглашал – то умирал, то воскресал в рыданьях. Здесь первая любовь, едва дыша, мне назначала робкие свиданья…» Дитя войны… Отца я не видела, погиб. «Как ногою под дых – похоронка на вымытый стол». Дом наш сгорел в пожаре войны, а семья вернулась из оккупации в землянку. Возвращение мамы с мешком на плече и пятью детьми, мал мала меньше, запечатлел военный корреспондент Александр Устинов. Этот снимок был напечатан в его книге «С лейкой и блокнотом» и журнале «Крестьянка». Нас не столько пугала землянка, сколько постоянное чувство голода. Все выросли, получили образование, поддерживали друг друга и в горе, и в радости. Сегодня мы остались вдвоем с сестрой Раисой. Своей маме я посвятила стихотворение «Вдова», которое из года в год читаю на встречах с любителями поэзии.
Скажи мне, мать, какую силу
Тебе судьба в друзья дала?
Ты руки, как крыла, раскинув,
От смерти нас уберегла.
И в пору злую, неминучую,
В полшаге от извечной тьмы,
Недоеданием измучена,
Щитом стояла над детьми.
Я кланяюсь вам, наши матери,
Смерть победившие вдвойне.
Каленого железа хватит ли,
Чтоб выжечь память о войне?
Читать я научилась рано и уже в шесть лет пошла в школу. Семилетку окончила в селе Бортное - бывшем имении дочери известного историка Николая Михайловича Карамзина. В детстве была вожаком, ходила с соседскими ребятишками в лес за щавелем, баранчиками, возглавляла набеги на сад деда Гриши. Голод, увы, не тетка. «Я щеголяла цыпками, как новшеством, в чужих садах распоряжалась всласть…» Может быть, поэтому не могу пройти мимо голодных бродячих собак и бездомных кошек, подкармливаю, как могу. Будь у меня деньги, непременно бы организовала приют для домашних животных.
- Мария, а стихи вы пишете с детства?
- С подросткового возраста. После окончания семилетки училась в Протасовской средней школе и здесь встретила свою незабвенную учительницу Раису Алексеевну Масленникову. Она читала нам наизусть стихи и поэмы Пушкина, Лермонтова, Некрасова, щедро бросала в наши неокрепшие души семена любви, учила в любых обстоятельствах оставаться людьми. В моей судьбе она сыграла огромную роль.
Свое первое стихотворение сочинила в 14 лет и прочитала его сверстникам по дороге в школу. Когда вышел мой второй поэтический сборник, Раиса Алексеевна написала поздравление: «Победителю ученику от побежденного учителя». И это вовсе не значит, что я в чем-то превзошла ее, напротив, имя моей учительницы широко известно в лингвистических кругах, она автор десяти книг по устному народному творчеству. Со всех уголков России звонят Раисе Алексеевне ее благодарные ученики, приезжают в уютный дом на краю Орла, приглашают в гости. Мы ее любим.
- О нашем поколении Владимир Высоцкий написал: «Мы книги глотали, пьянея от слов».
- Вот уж действительно глотали. В деревне свадьба, а я лежу на печке в землянке, мрачно, холодно, и читаю «Анну Каренину», пьянея от каждого слова великого писателя. Заходит мама и говорит с укором: «Дочка, что же ты сидишь? Все твои подружки на свадьбе. Как же они без тебя, такой плясуньи?» Танцевать я очень любила, особенно вальс, под гармошку отплясывала барыню, на ходу сочиняя частушки. А тут, погрузившись в чтение, никого не слышу и не вижу. Какая там свадьба, до нее ли! Сегодня очень люблю Тургенева, стихи и прозу Бунина, Пастернака, поэзию Серебряного века, Ахматову, Друнину, Роберта Рождественского.
- А что вас привело в журналистику?
- Человек должен заниматься тем, что он лучше умеет, к чему лежит душа. Кстати, после окончания сельской школы я работала продавцом в Сталинграде. Вот только душа просила иного дела. В то время деревня Сычи входила в Моховской район, в местной газете часто публиковались мои стихи и заметки. Редакции понадобился литсотрудник, мне предложили эту должность, и я была на седьмом небе от счастья. Ездила по району на велосипеде, брала интервью у председателей колхозов, писала о механизаторах, доярках, хлеборобах. А в 2 часа ночи приходила в редакцию, зажигала керосиновую лампу и принимала по радио передовицу для газеты.
Затем поступила в Орловский пединститут на историко-филологический факультет. Там познакомилась с будущим известным поэтом Виктором Дронниковым, он всегда меня поддерживал, помогал в творчестве. Позже работала внештатным корреспондентом в газете «Орловская правда», посылала свои стихи, новеллы в центральные газеты и журналы. Гордилась, но нос не задирала. Несколько лет трудилась корреспондентом в мценской районной газете. С удовольствием писала на тему нравственности, о людях, стараясь найти в каждом человеке изюминку.
- Один из ваших последних сборников стихов и новелл «Добру откроется душа», вышедший в свет в 2012 году, я бы назвала исповедальным...
- В некоторой степени это так, пора подытожить, как жизнь прожил, вспомнить тех, кто «когда-то столкнулся со мной на земле». Очень большую роль в моем творчестве сыграл Иван Васильевич Александров. Его стихи меня просто поразили, другого слова не подберу. Он щедро делился своими знаниями, учил краткости и метафоричности, редактировал мои первый и второй сборники. Памяти Ивана Васильевича я посвятила стихотворение:
А в Гудиловке дождь,
а в Гудиловке снег.
Дышит жаром вспотевшее лето.
И пылает созвездий
негаснущий свет
Над покинутым домом Поэта…
Затерялся родник средь
нетронутых трав,
Там, где вербы грустят одиноко.
И та келья, что «не для забав»,
Без него опустела до срока.
Без него ветер гонит багрянец листвы
И дрозды делят гроздья рябины.
Да над полем пожухлой от зноя травы
Суетятся осенние ливни.
Скоро-скоро пожалует в гости зима
И покроют все белые мухи…
Здесь когда-то, как ульи, гудели дома,
А сегодня все стынет в разрухе...
В сборнике «Добру откроется душа» звучит тема дружбы, проверенной временем. В институте я встретила друга всей моей жизни. Зинаида Никифоровна Позднякова была особенным человеком. Нас связывали с ней 42 года до самой ее нежданной смерти. В городе Ефремове, где я работала преподавателем в техникуме, приобрела замечательную подругу Алю. Удивительна судьба у этой женщины. Из Ефремова она уехала в Нижний Новгород, со временем постриглась в монахини. Мы не теряли связи друг с другом. Она меня очень поддержала, когда ушла из жизни подруга Зина. Храню ее пожелтевшие письма: «Машенька родная, родной мой человек! Я просто тебя сейчас крепко-крепко обниму, уткнемся друг в друга, и пусть мое сердце примет хоть частичку твоей неизбывной боли». А потом ее не стало, и новый рубец на сердце. В московской клинике познакомилась с медсестрами Ириной и Ольгой, девушки ухаживали за мной в послеоперационный период, словом, вместе с врачами (особая благодарность и нашему доктору Сергею Николаевичу Швецу) поставили меня на ноги. Новый год встречаю в Подмосковье, а летом друзья приезжают ко мне. 35 лет связывают меня с еще одним верным и порядочным другом Надеждой. «Мне надо немного: поля и дорога, надежный и ласковый дом. Зажженные свечи и добрые встречи, друзья за накрытым столом». Всем своим самым дорогим и лучшим из лучших я посвятила стихи.
- Мне всегда казалось, что можно любого более-менее грамотного человека «натаскать», и он станет хорошим корреспондентом. А вот о поэте так сказать и в голову не придет. «Одуванчики – солнышка дети разбежались по теплой земле», «колокольно звонкий воздух», «аист весну посадил на крыло». Все так сочно и образно! Откуда берутся стихи?
- Сама удивляюсь: откуда? У меня такое чувство, что стихи будто кто-то диктует, но, на мой взгляд, только тем, кто не теряет своего душевного пространства. У поэта Григория Поженяна есть строка: «Пусть я не лучше других деревьев… Просто я другое дерево». Могу часами наблюдать в Верхнем Ущерево за полетом аиста, рассматривать тонкий лепесточек первоцвета, и впечатления сами собой складываются в строки. «На цыпочках перед природой стою, дыханье затая». Не понимаю трудоголиков, все бегом, бегом… Остановитесь, взгляните на звездное небо, на деревья, осыпанные инеем, прислушайтесь к полету шмеля.
- «Природа всем нам душу лечит, бескрылых двигая в полет…». Мария, а каким четверостишием вы бы закончили сегодняшнее интервью?
- Подытожим нашу беседу? Что ж, возможно, будет уместно вот это.
Начать ли с белого листа
И жизнь свою переиначить?
Но нет… Душа о прошлом плачет,
А перед будущим чиста.
И невозможно повторить,
Что в Лету кануло когда-то…
Я просто памятью богата
И всех прошу меня простить.
В сегодняшнем, закабаленном деньгами и выгодой мире стараюсь находить островки милосердия и любви. Стихи, природа, добрые встречи – это мое. Этим дышу и живу…